Почему политических заключенных мучают в тюрьмах и лагерях, почему лишают переписки, почему попал в больницу участник президентской кампании 2020 года, узник новополоцкой колонии Виктор Бабарико? Об этом в своей колонке рассуждает Юрий Дракохруст.
Юрий Дракохруст Обозреватель «Радио Свобода» Кандидат физико-математических наук. Лауреат премии Белорусской ассоциации журналистов за 1996 год. Журналистское кредо: не плакать, не смеяться, а понимать. Блог Юрия Дракохруста на сайте «Радио Свобода»
22 апреля на субботнике Александр Лукашенко подарил пропагандисту Григорию Азаренку кувалду. Кувалдой, напомним, в российской ЧВК «Вагнер» казнят тех, кого считают предателями.
Подарок, публично врученный Азаренку, — символ политики, которую власть проводит и собирается продолжать.
Можно перечислять много причин, но как минимум две очевидны.
Первая — Мачулищи, атака на российский самолет А-50. Приложила ли руку к этому СБУ или нет — вопрос сложный (скорее да, чем нет), но в любом случае участвовали в диверсии и белорусы, жители Беларуси. И оказалось, что не все смирились, не все спрятались в норки, что есть какие-то подпольные структуры, способные к решительным действиям.
Вторая — это провал кампании возвращения политических беженцев. Затевалась она с большим шумом и помпой, подавалась как безграничная милость власти к «оступившимся». Что уж Лукашенко рассказывали о жизни эмигрантов, сказать трудно, наверное, что голодают, под мостом ночуют, туалеты моют. И вот предварительные итоги.
По самым скромным подсчетам, страну в 2020–2023 годах покинули от ста тысяч человек. Не все из них уехали по внятным политическим мотивам, но многие — именно по ним. По сообщениям комиссии Шведа — Азаренка, с прошениями о прощении и возвращении обратились примерно полсотни эмигрантов. Это капля в море.
Много писалось и говорилось, что при тех условиях возвращения, которые предложила власть, результат и не мог быть иным. Но субъективно для режима такие итоги — подтверждение, что не смирились, не раскаялись, что «закоренели в преступлениях» под своими мостами в западных городах.
Закоренели те, что уехали и не хотят возвращаться. Так, наверное, и те, что не уехали, — тоже.
Отсюда вывод — еще тщательней «зачищать», искать и находить каждого, кто спрятался.
Это, собственно говоря, и раньше делалось. И сроки давали — уже как при Сталине.
Казалось бы, какие еще резервы устрашения, устрожения не использованы? А показать недовольным, несогласным, какими будут долгие годы, которые они проведут за решеткой. Ну вот и показывают.
Системность, согласованность устрожения режима содержания политзаключенных свидетельствует о том, что это, скорее всего, просто выполнение прямого приказа.
Но к тому же работники белорусской пенитенциарной системы — люди смышленые и сообразительные. Они способны воспринимать и косвенные сигналы, они слышат, какие общие установки до них доводят и на служебных совещаниях, и в публичных речах. И что означает та же кувалда, подаренная Азаренку, они хорошо понимают.
Понимают, что сейчас в их работе перегнуть невозможно вообще. А вот за недогнуть по головке не погладят. Могут и кувалдой.
Так лучше уж они кувалдой, чем их — рассуждают они.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.